Рассказы о Ленине. Ленинская бумага

Лесов в Сибири много. Есть там такие леса, что идёшь день, идёшь два, а конца-краю не видно.

И у сибирских крестьян ещё с давних времён заведён был такой порядок: когда земли для посева не хватало, они вырубали участок леса, раскладывали там весной большие костры, выжигали огнём старую траву, пни, сучья. А потом распахивали этот участок. Получалось поле, и на этом поле сеяли хлеб.

Так делали и шушенские крестьяне. И вот один раз произошёл такой случай: принялись крестьяне на своих участках жечь прошлогоднюю траву и сухой хворост, а огонь разгорелся и перекинулся в казённый лес. И в этом казённом лесу сгорело много сосен.

Приехал лесной объездчик — он казённый лес караулил — и стал разузнавать, кто виноват. Но ничего не узнал и уехал.

Через некоторое время прослышали в Шушенском: донёс объездчик начальству, что лес загорелся будто бы по вине одного шушенского крестьянина, Дмитрия Даниловича.

Видно, не хотелось объездчику признаться, что он ничего не знает, вот и указал он на кого попало.

Крестьянин этот жил недалеко от той избы, где поселился Ленин.

Вот идёт однажды Дмитрий Данилович по улице невесёлый. А навстречу ему — Ленин.

— Что невесел, Дмитрий Данилович?
— Да что ж... горе одно, Владимир Ильич,

И рассказал он Ленину про своё горе: решило начальство взыскать с него все убытки от лесного пожара. А это значит, что и он и дети его нищими станут.

Выслушал его Владимир Ильич и говорит:

— Без суда решать это дело не имеют права.

Я тебе, Дмитрий Данилович, бумагу такую напишу, а ты её в город свезёшь, главному лесничему.

— А ну-кось он у меня не возьмёт бумагу-то?
— На стол ему положи.
— А он её со стола скинет.

Владимир Ильич поглядел на Данилыча, головой покачал:

— Всё равно дела этого оставлять нельзя. Скинет начальник бумагу — ты её подыми.
— Да он меня вон выгонит.

И ведь верно: мог выгнать вон. Знал про это и Владимир Ильич.

— Тогда ты опусти бумагу в почтовый ящик. Дойдёт бумага к начальству по почте — ему трудней будет от неё отказаться.

На том и порешили. Владимир Ильич написал нужную бумагу, и Дмитрий Данилович уехал с ней в город.

Вернулся Дмитрий Данилович из города — и опять что-то невесёлый.

Позвал его Ленин к себе в избу:

— Ну, как дела?
— Да что ж дела... горе одно, Владимир Ильич.

Говорит, а сам на Ленина и не глядит. Видит Владимир Ильич — что-то неладно.

— А бумага где? Возил ты её в город?

Закашлялся Данилыч, в карман зачем-то полез. Да ничего не поделаешь, на прямой вопрос надо ответ давать.

Покраснел он.

— Да нет... жена её куда-то сунула.

Уж потом Данилыч рассказывал: рассердился Ленин. Рассердился, вскочил, по комнате заходил. Но не стал бранить Дмитрия Даниловича. Видел Ленин: побоялся крестьянин начальства, побоялся отдать бумагу.

Помолчал Владимир Ильич. А потом говорит:

— Дмитрий Данилович! Надо учиться защищать себя. Ты зайди ко мне завтра утром.

Заходит тот поутру, а у Ленина новая бумага написана. Дал он её подписать Данилычу. И отправил в город её на этот раз сам.

Прошёл после этого год, потом другой. Видят крестьяне: не трогает начальство Дмитрия Даниловича, не разоряет его хозяйства.

Уж и Ленин уехал из Шушенского, а крестьяне всё вспоминали про тот случай с лесным пожаром: — Помогла ленинская бумага.

А. Кононов

Другие рассказы о Ленине